Если вы считаете сайт интересным, можете отблагодарить автора за его создание и поддержку на протяжении 8 лет.

 


«ОТЕЦ»
(Apa)

Венгрия, 1966, 88 мин., ч/б, «Mafilm»
Режиссер и сценарист Иштван Сабо, композитор Янош Гонда
В ролях Андраш Балинт, Миклош Габор, Даниэль Эрдели, Клари Толнаи

История о мальчике, который жил памятью об отце, погибшем в первые дни нового мира, о юноше, который уже не может прятаться за эту память и жить сочиненными легендами. Тему связи поколений, тему памяти, тему верности человека своему детству, своей юности, а с другой стороны, неизбежного расставания с юношескими мечтами и иллюзиями Иштван Сабо в этой картине дополнил темой родины, тоски по ней-маленькой, затерявшейся в центре Европы страны…
Один из 12 лучших венгерских фильмов 1948-99 годов. На Московском международном кинофестивале картина получила главный приз. На международном кинофестивале в Локарно картина получила специальный приз. На кинофестивале на Фарерских островах картина номинировалась на Гран-при, а получила приз за лучший сценарий.
«Жизнь началась заново»: полуразрушенный город, многоэтажные дома-каркасы без окон и крыш. Первые кадры фильма «Отец» Иштвана Сабо перекликаются с лентой Роберто Росселини «Германия. Год нулевой» (1948)-так же некрасочны «пейзажи» послевоенной Венгрии, как и побежденной Германии. Герой картины Сабо тоже ребенок. Совпадение сие тоже не случайно и, углубляясь в кинематограф, можно вывести целую закономерность таких совпадений. По творческому замыслу творческих людей на хрупкие детские плечи «взваливаются», как правило, их вера и чаяния. Венгерский мальчишка-это будущее «приходящей в себя» страны. Обычное, так сказать, дело, следствие войны-целое поколение детей без отцов. Часы отца, книги отца, очки отца-в комнате все так, как было до того, как «внезапно остановилось» его сердце. Лишенный возможности опереться на него в жизни, мальчик создает сам его биографию, рассказывает о нем героические истории собственного сочинения. Ложь помогает ему самоутвердиться, сохранить ориентир-хотя бы вымышленный. В фильм вплетаются его видения-воспоминания, в которых образ отца, изменяясь, проходит путь от «виновника» парада, чествуемого огромной толпой, до величественного каменного изваяния. Он отказывается от фантазий уже в юности-когда видит сон о том, что скоро сам станет отцом. Так наступает взросление: теперь он не может жить «враками» о своем отце, его достижениями и силой. «Я должен переплыть Дунай. Не рассказать о том, что мой отец переплывал. Когда-нибудь внуки будут рассказывать: наш дедушка столько раз переплывал Дунай!». И плывет. Движение камеры-и мы видим плывущих за ним людей. Взрослеют все, все когда-то переплывают Дунай. Отец-божество мира ребенка, и пока ты не обретешь самостоятельность, проекция неминуема: и сверстники, и взрослые судят тебя «по отцу». Если он партизан-быть тебе старостой класса, а если граф-тиран-угнетатель-не то что старостой не быть, а вообще…И закон этот работает не только в детстве. Отец-воплощение прошлого, традиций, истории. Отсюда «проклятие» еврейского народа, угнетаемого за ошибки его «отцов». Война «отцов»-бессмысленная жертва, которую они не смогли предотвратить. Пройдет несколько лет, и о войне, разрушившей Венгрию, будут снимать фильм: в массовке наш юноша в роли немецкого конвойного. Освенцим, где замучили тысячи евреев, станет местом паломничества туристов с фотоаппаратами. Видимо, за это боролись «отцы». Но есть надежда, что дети пойдут по другому пути. Недаром мать «потенциального» сына героя-еврейская девушка. Отличительная черта киноленты-она так мила благодаря «детскому» взгляду режиссера. Школьники проходят флюорографию, просматриваются «насквозь» их грудные клетки. Дети чисты и наивны, без «камня за пазухой», потому они так человечны, поэтому им доступна правда происходящего. Мальчик идет с мамой в кино. «Вечерний сеанс»: показывают казнь нацистских преступников через повешение. «А когда веревку натягивают, они ничего не чувствуют?-спрашивает он у мамы-А может им больно?». Эти люди убили сотни людей, но ребенок не равнодушен и к их боли. Если говорить коротко, фильм-совершенство. Ни одного лишнего, бессмысленного эпизода. И самый-самый из них-катящийся по улице сгоревший трамвай. Отец толкает по рельсам обугленный вагончик (символ разрушенного войной города), к нему присоединяются другие люди. Движение возобновляется, оживает. «Разблудившийся» трамвай, обклеенный записками и снимками, с помощью которых люди ищут друг друга, с укрепленным на нем венком-в память об умерших-едет «только вперед».
Из журнала «Искусство кино». «Отец» Иштвана Сабо-произведение абсолютно самобытное, в этом его прелесть. Конечно, в стилистике и приемах фильма при желании можно заметить общие свойства того кинематографического языка, которым говорит новое режиссерское поколение 60-х годов. Но поэтика, замысел, образы, тема глубоко индивидуальны, национальны, органичны. Они могли родиться только в наши дни, именно там, в Будапеште, увиденном Иштваном Сабо и снятом Шандором Шара любовно и «изнутри», как Париж у Трюффо или Москва у Хуциева. Действие начинается в 1945 году, когда у маленького Тако умирает отец, умирает своей смертью, и его хоронят не на воинском кладбище, не в братской могиле, а просто в саду, у больницы, где он работал. Три воспоминания-блика, три высветленные памятью обрывка остаются у Тако от отца: короткое объятье человека в кожаном пальто, отец в белом халате, отцовская рука, взявшаяся за железное кольцо у ворот дома. Осталось еще несколько вещей: часы, врачебная сумка, повязка с крестом да выцветшие давние фотографии-все. Вот из этих бедных реликвий и фрагментов прошлого, из двух-трех тактов симфонии Малера, переходящих в песенку детства-этой музыкальной темы отца, из трудного детского одиночества вырастает в душе Тако и в фильме лирический герой-отец, кто мучительно необходим и кого нет ни у Тако, ни у других ребят военного поколения, поднятого матерями. К каждому впечатлению, к каждому большому и маленькому событию мгновенно подключается ассоциация. Ребенок живет двойной жизнью: собственной, обыденной и нелегкой и заново проживаемой, прекрасной, романтической жизнью отца. Интересно и сложно раскрывается в фильме самодвижение этого образа, порожденного детской тоской и исконной жаждой идеала-в легенду, в миф, день ото дня теряющий свой глубоко личный, интимный, так сказать, семейный характер и оборачивающийся общественным мифом времени. Ребенок домысливает утраченные черты отцовского облика согласно тем общераспространенным представлениям о герое, которые бытуют в его стране в послевоенную пору. Скромный врач, обыкновенный человек с усталым и симпатичным лицом Миклоша Габора превращается в партизанского вожака, в неуловимого мстителя, в памятник борца-антифашиста. Это его, отца, портрет в руке у каждого демонстранта 1 Мая, это отец проходит меж пионерских шеренг, приветствуя и улыбаясь. Находя истоки мифа в глубинах конкретной человеческой психологии и органической потребности времени, воскрешая всю его поэтичность и власть над душой, Сабо открывает и его угрозу. Второе «я» Тако, отец, постепенно подавляет и вытесняет «я» первое. Беззаветная служба вымышленному кумиру лишает человека самостоятельности. Потому фильм рисует не только рождение и продолжение легенды, но и ее изжитие во взрослые годы Тако. Молодость, может быть, еще более трудная, чем детство, встает на экране событиями 1956 года, бетховенскими грозными ритмами. Это дни, когда требуются индивидуальные решения, ответственные и немедленные. Эпизод с флагом, за которым бежит под обстрелом Тако-бессмысленная акция-наглядно показывает всю изжившую себя картинность героики, воспитанной в Тако любимым мифом. Ход неожиданный, непрямой, как и все в фильме, как и новый цикл поисков героя, поисков реального отца, отца из жизни-поисков правды. Юность Тако и его подруги Анни, которую интеллигентно и умно играет Кати Шойом, воскрешена в фильме с той же поэтичностью, тонкостью и сложностью, которая покоряла в «Поре мечтаний»-прошлой картине Сабо. Ясно, что в этом 29-летнсм венгерском режиссере кинематограф обрел еще одну свою надежду.
Самым лучшим, самым великодушным и смелым человеком, героем-партизаном, сражавшимся с фашистами, был отец маленького героя фильма. Таким мальчик представляет себе отца, погибшего во время войны. Но таким ли был отец в действительности, он не знает. О дальнейшей судьбе мальчика, становящегося взрослым и ищущего свое место в жизни, рассказывает фильм «Отец», поставленный Иштваном Сабо по собственному сценарию. Отто Хамори в обширной статье об этом фильме, напечатанной в журнале «Фильм-вилаг», пишет: «Талантливая работа. Талантливы его создатели. Оператор Шандор Шара придерживается концепции единого воздействия раз личных стилей, но все-таки он остается самостоятельным художником. Андраш Балинт с заразительной искренностью играет юношу, замечательно подобраны исполнители детских ролей». Критик отмечает высокое мастерство Клари Толнаи и Миклоша Габора, сыгравших в фильме главные «взрослые» роли.