Если вы считаете сайт интересным, можете отблагодарить автора за его создание и поддержку на протяжении 8 лет.

 


«МОЙ АМЕРИКАНСКИЙ ДЯДЮШКА»
(Mon oncle d'Amerique)

Франция, 1980, 125 мин., «Philippe Dussart/Andrea Films/TF1»
Режиссер Ален Рене, сценаристы Жан Грюо и Анри Лабори
В ролях Жерар Депардье, Роже Пьер, Нелли Боржо, Жерар Дарье, Пьер Ардити, Анри Лабори, Мари Дюбуа

Профессор Анри Лабори решает изучить жизнь трех разных людей для подтверждения теории «эмоционального мозга», что означает стремление к доминированию над окружающими. В поле его зрения попадают служащий Жан, актриса Жанин и успешный топ-менеджер Рене. У каждого из героев есть свой любимый французский актер, которому они подражают, сами того не замечая. Есть и американский дядюшка-он присутствует в разговорах персонажей, каждый раз становясь неожиданным аргументом в доказательстве той или иной позиции…
Сюжет построен на идеях французского ученого-медика и философа Анри Лабори, который сам озвучивает их в фильме. Три человеческие судьбы призваны проиллюстрировать идеи Лабори о связи человеческой психологии и общества: бывший крестьянин Рене, ставший одним из руководителей на текстильном предприятии; Жанина, оставившая свою рабочую семью, чтобы стать актрисой; и Жан, успешный политик и писатель, происходящий из буржуазной семьи. Этим трем персонажам сопоставлены три их любимых кинематографических типажа: Жан Габен, Жан Маре и Даниэль Дарье…
Анри Лабори (1914-1995) был французским хирургом, нейробиологом, писателем и философом. В 1952 году Лабори сыграл важную роль в разработке препарата хлорпромазина, опубликовал свои выводы и убедил трех психиатров испытать его на пациенте, что привело к большому успеху. Лабори получил признание за свою работу, но как хирург, ищущий анестетик, он вступил в противоречие с психиатрами, которые сделали свои собственные открытия и конкурирующие утверждения. Лабори написал несколько книг, в которых опошляет свои этологические лабораторные исследования и сочетает их посредством системного мышления со знаниями из нескольких других дисциплин, будучи ярым сторонником междисциплинарности и трансдисциплинарности. Его сочинения также имеют глубокие корни в анархистской мысли. Его лично не беспокоили требования науки и ограничения университетской жизни. Он сохранял независимость от академических кругов и никогда не стремился к получению упорядоченных результатов, которых наука требует от своих приверженцев.
Анри Лабори родился в Ханое, Французский Индокитай, в 1914 году. Его отец был врачом и колониальным офицером, умершим в 1920 году от столбняка. Лабори заболел туберкулезом в 12 лет. В Париже он получил степень бакалавра. Он провел два года в Индокитае на госпитальном корабле. Он сдал экзамены в Военно-морской службе здравоохранения в Бордо, и стал военно-морским врачом. Его отправили к Сиди Абдаллаху Бизерте. Чувствуя, что его возможности для признания будут лучше, он стал хирургом. Во время Второй мировой войны он находился на торпедном катере «Сирокко», где был свидетелем эвакуации «Дюнкерка», а затем был потоплен немцами. Его спас английский шлюп, который подобрал его. Он получил французский Военный крест с отличием. Позднее он находился в Дакаре. Примерно в 1949 году он был назначен в больницу Валь-де-Грас в Париже. Лабори был первым, кто признал потенциальное психиатрическое использование хлорпромазина. Наука анестезиология была новой с 1930-х годов. Хирурги иногда отвечали за анестезию, и, будучи хирургом французского военно-морского флота, Лабори видел, как пациенты умирали в результате или после операций. Он стал исследователем в области анестезиологии. Идеи Лабори относительно анестезии включали потенцированную анестезию, снижение основного обмена и снижение температуры тела (так называемая искусственная спячка). Он выступал за использование прокаина, синтетических антигистаминных препаратов, дипаркола (диэтазина), бромида тетраэтиламмония и витамина B1. Он не любил использовать морфин. В годы, проведенные в Бизерте, он заинтересовался использованием антигистаминного препарата прометазин, чтобы сделать пациентов более расслабленными перед операцией и способствовать анестезии, наблюдения, которые были предшественниками его более позднего интереса к хлорпромазину. Вместе с Пьером Югенаром Лабори изобрел литический коктейль, комбинацию лекарств, которые можно было давать пациентам для уменьшения шока и стресса, которые они испытывали во время и после операции. Югенар добился успеха с комбинацией прометазина и петидина, в то время под торговыми названиями Diparcol и Dolossal, и сообщил Лабори о своем открытии. Лабори считал, что введение пациентов в состояние искусственной спячки предотвратит некоторые аспекты реакции на стресс. Эти препараты заставляли организм прекращать реакцию на охлаждение. Лабори предложил Rhone-Poulenc создать антигистаминные препараты, оптимизирующие стабилизацию центральной нервной системы. Там химик Поль Шарпантье возглавил группу, пытавшуюся улучшить существующий препарат дифенгидрамин (Бенадрил, Драмамин, Соминекс). Так Шарпантье создал новую серию фенотиазинов, один из них путем добавления атома хлора. Симона Курвуазье протестировала серию на лабораторных крысах и обнаружила, что RP 4560 (хлорированный промазин, позже известный как хлорпромазин ) может обратить вспять эффекты адреналина и может вызвать состояние апатии или безразличия. Rhone-Poulenc продавала в Европе лекарство от рвоты, боли, тошноты и судорог под названием Largactil в 1952 году. Он, Югенар и его партнер по имени Р. Аллуаум опубликовали «Новый вегетативный стабилизатор: 4560 RP» в La Presse Medicale в феврале 1952 года. По словам Макса Беннета, «эффект препарата, вызывающий «незаинтересованность», упоминается вместе с возможностью того, что это свойство может сделать его полезным в психиатрии». Сразу после его синтеза в Рон-Пуленк в декабре 1951 года Лабори запросила образец из 4560 RP для испытаний с целью уменьшения шока у раненых солдат. Его наблюдение, что люди, получавшие этот препарат, проявляли сниженный интерес к своему окружению, привело его к предложению первого теста антипсихотиков, проведенного Хамоном, Парайром и Веллусом. 24-летний пациент с манией был выписан из Валь-де-Грас и готов «возобновить нормальную жизнь» после 20-дневного лечения хлорпромазином и барбитуратами. Хотя у него были серьезные побочные эффекты, хлорпромазин «помог изменить лицо серьезного психического заболевания» и позволил многим пациентам жить за пределами психиатрических лечебниц. В Соединенных Штатах стационарное население психиатрических больниц сократилось с 560 000 в 1955 году до 450 000 десятью годами позже. В 1957 году Лабори разделил престижную премию Ласкера-Дебейки за клинические медицинские исследования с Пьером Деникером и Хайнцем Леманном за вклад в широкое использование хлорпромазина. Никто не получил Нобелевскую премию за это открытие, и Жан Деле из больничного центра Сент-Анн, который хотел выиграть сам, заседал в Нобелевском комитете, но был против присуждения премии Лабори. Лабори оказался в разногласиях с персоналом больницы Святой Анны на всю оставшуюся жизнь. В 1957 году Фонд Ласкера также признал Натана С. Клайна и Роберта Х. Носа, оба из которых разработали резерпин для лечения психических заболеваний, а также Растома Джала Вакила за лечение гипертонии резерпином и, не связанного с этим, Ричарда Э. Шоупа. за пионерское понимание вирусов. Лабори стал директором Лаборатории эвтонологии в больнице Бусико в Париже. Его интересы включали психотропные препараты и память. Александр Зайцев синтезировал ГОМК в 1874 году, а Лабори синтезировал препарат в 1960 году. Он исследовал ГОМК как предшественник нейротрансмиттера ГАМК. Лабори опубликовал «4-гидроксибутират натрия» в Международном журнале нейрофармакологии в сентябре 1964 года. Лабори получил Croix de Guerre с отличием. Он был избран кавалером Почетного легиона в 1953 году. Он получил премию Ласкера-Дебейки за клинические медицинские исследования, которую он разделил в 1957 году после поездки в Соединенные Штаты от имени Рона-Пуленка. Лабори взял интервью у Сальвадора Дали об одной из его книг, которую Дали читал, но не понял. Хили писал, что Лабори чувствовал себя обманутым из-за своего признания и что он умер ожесточенным человеком. Хили отметил несколько попыток прояснить ситуацию: книга Жана Тюилье 1980 года, в которой упоминаются Делей, Деникер и Лабори, книга Энн Колдуэлл 1960-х годов, которая встала на сторону Лабори, и книга Джудит Свази 1974 года «Хлорпромазин в психиатрии». Празднование Рон-Пуленк в 1992 году воздало должное Лабори за анестезию, но дало должное Деникеру и Делэю за применение хлорпромазина в психиатрии. В 1994 году, к 200-летию со дня основания Валь-де-Грас, здесь была установлена мемориальная доска, посвященная открытию хлорпромазина Лабори, Хармоном, Парайром и Веллузом в 1952 году. Лабори был одним из пионеров теории сложности и самоорганизации во Франции и инициатором «сложного мышления» на встречах с «Группой Дикс». «Сложное мышление» было позже популяризировано Эдгаром Морином.